Окончен королевский пир. Король Искал от скуки новых развлечений И крикнул своему шуту: «Сэр шут! Молись за нас!.. Молись же!.. На колени!»
Шут тихо шляпу снял, умолк звон бубенцов. Встал на колени. Слышались насмешки В предвосхищеньи новой шутки над глупцом... Но горечь скрылась за раскрашенной усмешкой.
Он голову склонил, все замерли вокруг. Лишь плачущие свечи рвали темноту... И вдруг раздался голос: «О, Господь! Будь милостив ко мне, шуту!
Ничто, Господь, не может изменить Тьму зла в сердцах на неба чистоту, Одно лишь наказанье... Но, Господь, Будь милостив ко мне, шуту!
Не Правду и Лю6овь должны мы обвинять, Не Справедливость и не Истины Твои. Безумным, нам давно пора понять, Как далеко храним мы небо от земли.
Мы в слепоте своей стремимся в пропасть И топчем Нежность, Кротость, Красоту, И к не6есам возносим только ропот, И у6иваем в сердце доброту.
И Истину Творца мы не смогли принять. Кому из нас она сердца пронзала? И силу Слова не хотели осознать, Кому оно пророчеством звучало?
Вину не Нежность спрашивать должна, А бич безжалостный и вечно справедливый, Но за свои ошибки, – о, в стыде Пред Небом падаем и, плача, просим милость.
Земля не заживляет ран души, Цари земные прячут сердца пустоту, Ликует лишь толпа... Но я прошу, Господь, Будь милостив ко мне, шуту!»
Весь двор молчал. В звенящей тишине Король поднялся; устремившись в темноту, Покинул зал и прошептал: «Господь! Будь милостив ко мне, шуту!..»
